Имя Федор – знаменитые тезки

Самостоятельность, основательность, оптимизм

Федор Шаляпин

Вряд ли когда-нибудь в семье мелких служащих из Казани могли предположить, что их сын, подрабатывавший то переписыванием бумаг, то резьбой по дереву станет первым в России певцом, получившим мировое признание. Однако именно так и произошло, и Федор Шаляпин (1873–1938) действительно стал знаменитым на весь мир. За свою долгую и насыщенную событиями жизнь Шаляпин достиг всего, о чем не мог и мечтать,– его наперебой приглашали самые престижные театры, и каждое выступление неизменно сулило аншлаг.

Однако «медные трубы» славы оказали на певца не слишком заметное действие; до последних дней он оставался человеком, который одинаково самозабвенно мог петь как для царственных особ, так и на простой сцене народного дома или в обыкновенной забегаловке, куда зашел перекусить. Об этом свидетельствует, в частности, такая история. Однажды Шаляпин зашел в кабачок пообедать. Посетителей развлекал оркестр балалаечников, и певец начал негромко подпевать: «Степь да степь кругом…». «Безобразие! Прекратите петь!» – вдруг закричал ему какой-то господин из-за соседнего столика. И хотя он тут же сконфуженно умолк, узнав великого певца, Шаляпин выглядел не менее растерянным. Еще бы! Первый раз в жизни его попросили НЕ петь.

Родившись в простой семье и став богатым благодаря своему таланту, Шаляпин относился к людям с уважением, вне зависимости от толщины их кошелька и ступеньки на социальной лестнице. Его помощники это ценили. Рассказывают, что секретарь Шаляпина по имени Петр как мог оберегал певца от назойливых журналистов. Один раз, сославшись на занятость Шаляпина, он даже предложил лично за него ответить на все вопросы. «Каковы планы маэстро Шаляпина?» – спросил журналист, и Петр принялся самозабвенно перечислять: "Сначала мы едем в Милан, в "Ла Скала", затем в Лондон – на концерт в честь короля Англии, потом..." Вдруг из соседней комнаты раздался громкий голос Шаляпина: "Все отлично, Петр! Только не забудь взять меня с собой!"

Пожалуй, одной из немногих слабостей, которую позволял себе певец, уже будучи знаменитым,– это немного покапризничать перед выходом на сцену. В актерской среде ходили анекдоты о том, на какие хитрости приходилось идти импресарио Шаляпина, чтобы убедить его спеть. Утром перед вечерним концертом певец обычно заявлял:

– Сегодня я не могу петь, у меня нет голоса.

– Конечно, конечно, – подхватывал импресарио. – Вы не должны петь, если чувствуете, что не в форме... Гораздо лучше для вас будет заплатить несколько тысяч долларов неустойки, а я пока схожу распоряжусь, чтобы концерт отменили.

– Постойте! – останавливал Шаляпин. – Зайдите ко мне немного попозже, посмотрим...

К вечеру он уже был в зале и пел, как всегда, великолепно. А перед следующим концертом история повторялась сначала.